Kyzylorda-News.kz

Вопрос латинизации казахского алфавита решен, в стране выбрали и утвердили окончательный вариант. И сегодня, за разговорами о том, как все это будет работать, за экспериментами по чтению и письму многие не видят главного. Мы фактически стали свидетелями не просто исторических изменений, но настоящих «тектонических сдвигов» как в развитии языка, так и нашего гражданского общества. И это не преувеличение. Латинизация изменит общественный статус казахского языка и запустит принципиально новые, не искаженные механизмы его модернизации.

Начнем с того, что смена алфавита – это не только языковый, но и модернизационный проект, нацеленный на реформирование общества. Это важный шаг в сторону формирования единой гражданской нации. Насколько известно из научных трудов теоретиков исследования наций и национализма, смена алфавита государственного языка – исторически один из самых эффективных инструментов формирования «единой нации». В нашем случае, если обратиться к казахстанским реалиям, осмыслить это довольно просто. Казахский язык изменит, образно говоря, зону покрытия. Учить новый алфавит вынуждены будут как русскоязычные граждане Казахстана, так и казахоязычные. Русскоязычным это потребуется из чисто утилитарных соображений – хотя бы с учетом того, что в школе учатся дети и им надо помогать делать уроки. Да и не только поэтому. Казахский язык все шире завоевывает пространство повседневного общения, в том числе – и межнационального.

Консенсус по вопросу латинизации заметен и в казахоязычной среде – среди людей, для которых эта реформа будет иметь системное значение во всей их будущей жизни. Можно вспомнить, что в 2013 году, когда впервые в обществе была развернута обширная дискуссия по вопросу латинизации, против перехода на латиницу выступал целый ряд представителей казахской творческой интеллигенции советского поколения. И это было объяснимо: у них существовали опасения потерять в новых условиях статус «моральных авторитетов» и «лидеров мнения» в казахской этнической среде. С этой точки зрения, латинизация в значительной степени будет иметь своего рода поколенческое значение. Это некий рубеж в общественном сознании, в нашем мышлении. Если в советское время казахский язык и казахская литература были эксклюзивными социальными институтами, которые поддерживались и питались как раз этими «лидерами мнения», то в новых условиях они (имея в виду казахский язык на новом алфавите) становятся всеобщими, инклюзивными социальными институтами, которые должны объединить и консолидировать все казахстанское общество.

Таким образом, статус казахского языка с уровня сугубо этнического поднимается на уровень гражданский и общенациональный. Старая гуманитарная элита, привыкшая мыслить на кириллице, возможно, была к этому не готова. Однако сегодня, по мере осознания масштаба ожидаемых перемен, она очевидно уже приняла и осмыслила современные императивы общественного развития. В 2017-м по сравнению с 2013-м стало заметно, что в казахоязычной среде в принципе уже не слышно мнений против латиницы как таковой. Звучат только мнения о том, как сделать её более совершенной и эффективной, тогда как по вопросу, нужна ли латиница в принципе, достигнут безусловный консенсус.

Аналогично меняется и восприятие темы латинизации русскоязычной средой Казахстана, о чём мы уже вкратце говорили. В первую очередь здесь есть понимание главного: латинизация не имеет никакого отношения к русскому языку. Это не удар по русскому языку и его носителям, это не атака против «русского мира» и «русского культурного пространства», как пытались представить ситуацию отдельные радикальные деятели из России. Люди у нас прекрасно понимают, что тема латинизации как таковой, в принципе, касается только казахского языка. Русский язык здесь ни при чем, он в Казахстане сохраняет и – более того – расширяет сферу своего применения. Это естественный процесс, обусловленный самой структурой нашего общества.

При этом у казахстанцев появляется больше стимулов становиться билингвами. Просто этого требует жизнь. Перспективы людей, знающих только один язык (только русский или только казахский), выглядят явно проигрышно по сравнению с теми, кто владеет обоими языками. Заметно, что в Казахстане люди, знающие только один язык (неважно, казахский или русский), в среднем зарабатывают меньше, чем билингвы или трилингвы. Специалисты, анализирующие работу различных компаний и ведомств, изучающие макро- и микроэкономику, установили, что знание двух и более языков создает значительно больше возможностей, позволяя человеку зарабатывать существенно больше тех, кто знает лишь один язык. Такова, кстати, и общемировая статистика, где Казахстан не является исключением. Каждый, конечно, решает для себя сам, но в целом в обществе есть очевидные стимулы к тому, чтобы в нём росло параллельное использование двух основных языков, как и английского, который является международным и необходим очень многим в их профессиональной деятельности.

Если же говорить непосредственно о казахском языке, то переход на латиницу, как отмечают многие видные филологи, запустит внутри языковой системы необратимые и весьма полезные процессы обновления. Сейчас казахский язык в силу ряда причин оказался «несовременен», слов в нем для обозначения атрибутов нашей повседневной жизни не хватает. В результате для устоявшихся международных терминов и общих слов либо берут русские заимствования (что часто сильно искажает звучание языка), либо придумывают некие «уникальные» новые слова, как, например, для обозначения Интернета словом «ғаламтор» (в языкознании такая политика называется пуризмом). Новые слова в народе зачастую не приживаются и вызывают иронические насмешки, заимствования же, как уже отмечалось, искажают звучание языка. Стоит отметить, что эта языковая политика исторически была сконцентрирована в руках довольно узкого круга лиц – тех самых «авторитетов и лидеров мнения», в основном представителей старой советской гуманитарной школы. Тогда как у руководства страны есть понимание ущербности такой практики, о чем, собственно, неоднократно говорил Глава государства Нурсултан Назарбаев в последнее время.

На самом деле здесь необходима взвешенная «политика золотой середины», которой, безусловно, будет способствовать латинизация алфавита. С одной стороны, необходимо признавать и внедрять удачные иностранные заимствованные слова, с другой – необходимо бороться с радикальным пуризмом, доходящим порой до абсурда (как в отдельных искусственных конструкциях, вызывающих саркастические улыбки у представителей всех языковых групп – таких как «бейне-прокат»). Филологи понимают, что необходимо в целом модернизировать язык, и латинизация как раз обеспечит ему естественные механизмы такого развития. Она позволит избежать неконтролируемого смешения русских и казахских корней, формирования такого «уличного» безграмотного языка, некоего казахско-русского «сурджика», а проще говоря, языковой каши. Эти неконтролируемые процессы шли вследствие параллельного использования обоих языков, базирующихся на кириллице. Но теперь, когда основой казахского языка стала латиница, подобное безграмотное смешение станет уже практически невозможным. И если в казахский будут приходить заимствования из того же русского (как и из других языков), то они уже будут перестраиваться под естественный фонетический строй языка. Как это произошло еще в «докириллический» период существования казахского языка, например, в слове «тәрелке» (тарелка) или «нөмiр» (номер). Обогащение и развитие языка будет идти естественным путем, что очень важно с точки зрения его правильного функционирования и использования в обществе.

Сегодня нам всем в Казахстане нужно осознать значение всех этих изменений. Нужно понимать, что латинизация будет иметь влияние на модернизацию не только самого языка, но и общества, его менталитета, его глубинных механизмов взаимодействия между людьми. Наверное, только наши потомки смогут оценить истинные масштабы этих перемен.